Алексей Порвин родился в 1982 году. Стихи публиковались в журналах «Волга», «Нева», «Дружба народов», «Воздух», «Новая Юность» и др. Автор стихотворных книг «Темнота бела» (М., Арго-Риск, 2009), «Стихотворения» (М., Новое Литературное Обозрение, 2011), «Live By Fire» (Cold Hub Press, 2011) и «Солнце подробного ребра» (Спб, ИНАПРЕСС, 2013). Лауреат премии «Дебют» в номинации «Поэзия» (2012).

***
Жителем сельским зазвучав,
нараспев избушку предложит:
дорога по известным местам
залезет в душу, вызнав зазор любой.

В здешнем пейзаже удалось
говорить «дневали» – без дрожи;
ещё не поздно выбрать глагол
для обращенья с часом, с небыстрой мглой.

Небом погода промолчит,
подтверждая крышами всеми:
каким бы тёплым ни был ночлег –
ночёвка невозможна, скажи, окно…

Знаешь, что значит ночевать –
пропускать несветлое время
в зазоры между чувствами, где
событий и людей – без того полно.

***
Вот время и даже пространство –
устать от ясных, ненужных всем
артикуляций лестницы, наторелой
доводить себя до высоты –

Снаружи костёр новогодний,
вокруг – слова, темнота, мороз:
ярящейся невнятицей обжигаясь,
не стремятся в поздний дом, где ты –

Спешишь – за печалью спуститься
во двор, где все не друзья твои
научат ожиданием потеплений –
огневую чуять трескотню –

В момент закрывания двери
не скрип услышать, а птичий вскрик,
деталь неуловимую добавляя –
в механизм движения к огню.

***
Древеса облезлые подтвердят:
где жара и жажда – встали над всеми,
флаг на крыше временем искромсан:
тревожит кого?

Блёсткую коробочку от конфет
довоенных – приспособив под нитки,
бабушка глядит во двор на листья,
их ветвь – торжество.

Пение болтается на ветру,
иссеченное краями предметов:
во дворе растёт необходимость
сшивать лоскуты.

Прочие растения не дают
ни плодов, ни мёдом пахнущей тени;
хоть печалью, словом зашуршавшей,
до ночи густы.

***
Доказательств прочих не ищем.
Ройно загудел получас,
в порхающем сомнении вещем
над берегом спешно увяз.

Вот плоды присутствия пакли:
гребцы подводной мглой не пропахли,
не познали возгласом – течь,
пронзавшую сердце, как меч.

Опыляя в скомканном пекле
всякий говоримый пустяк,
задержится на лодочной пакле,
гадая: цветок – не цветок…

А в реке – тела насекомых,
не дышащих о жизнях искомых:
водная страшна острота?
Гребцы улыбнутся: проста.

***
Кто шагает к холмам говорливо,
не боится хладного щипка,
извлёкшего полузвуки
из движений мелкого зверька?

Здесь погода щипковых касаний.
Жесты всех живых казались зря
и домброю, и гитарой
и небесной арфой втихаря…

Под ногами метнётся полёвка,
в зрении людском создав струну
мгновенного перебега,
продрожавшего свою длину –

На движениях маленьких тварей
пусть погода глухо пробренчит
стремления временные,
опустевшие как летний вид.

***
На огни жилые долго смотреть
как небо про всех – до первых слёз:
что внутри проводов? Сомненья, медь
и напряжения проницательный разброс.

Вспоминать свой возраст малый, когда
собаку водил прямым путём:
чуть свернёшь – и нахлынет темнота
лесной обочины в ожидании ничьём.

А теперь ветвишь касанья в тепло,
шуршишь листвяным словесным всем,
забирает огнями пусть – село
прямые линии, говорящие, зачем

От столба к столбу дрожат о звезде,
похожи на детский голос твой –
провода как стремленье к прямоте
геометрически подавляются листвой.

ВЫБРОШЕННЫЕ ВЕЩИ

Для тьмы найдётся объясненье
предметное, далёкое от нас,
до утра не спящих, где далью
ветвяный пейзаж захламлён.

Кто старую кровать поставил
под куст? До свалки трудно дотащить
мебель, накопившую тяжких
пространств и прожитых времён.

– Прилечь спешили измененья –
холодным ливнем, фразой лесника
(сложному зачем научила
кровать, позабывшая дом?)

– Ложась на душу, отказались
от веса светового своего:
без того пролёжано вмятин
в просторе скрипучем лесном.

***
О главном прочесть в амальгаме
сможет только комнатная грязь;
лишь с временем понятно, а с другими…
Поди своим стиханьем разберись.

Слова пожилые не правы,
мир задверный называя мгла:
смотреться людям не во что – вот слава.
Темны полупустые зеркала.

(Рябина царапалась гроздью
в холод, в неотзывчивую дверь)
природа, человека угоразди
держать открытым световой словарь –

А где прочитаем иначе –
о значеньях ветвяных высот?
Всё ясно с временем: светает, знача
лишь тех из нас, кто двери распахнёт.

***
Люди делят с подмерзающим лесом
деревья, топорами стучат.
– Вот образ будущих оправданий
всяким разделениям людей?

Пыль древесная в просвете белесом –
побудет смыслом, застящим взгляд
врага, чей замысел – первозданней
даже этой тьмы немолодой…

Слово получило пару затрещин,
сыреющих сильнее земель:
ввязалось в громкую вертикальную
воду, длящуюся как душа.

Пусть не всякий – резким ливнем застращан:
пейзаж, лишь зренье грусти – замыль,
пуская зябкую дровокольную
пыль хозяйственного дележа.