П. И. Филимонов. Тексты, не написанные на Сицилии. Стихи

НАРКОЛЕПСИЯ

из той поездки я помню в основном ветер
мы не дошли до пляжа
приземлились в лесу
твои волосы липли к губам
я неуклюже проталкивал пробку в бутылку вина
твои веснушки казались ещё крупнее
наверное мы целовались
наверное большую часть вина выпил я
потом мы поехали к тебе
это была типичная поездка организованная мной
судорожный скачок туда
судорожный скачок обратно
без всякой осмысленности между
из норки и снова в норку
я не помню принял ли я тогда уже то решение
одно из худших в моей жизни
если тебе вдруг важно я за всё расплатился
мышкины слёзки отлились в океанном размере
а тот чемпионат мира выиграли бразильцы
по пенальти
баджо тогда ещё промазал
вряд ли тебе интересно

 

БУЛЬДОЗЕР

даже не обольщайся девочка
нашу выставку обязательно снесут
главное – что мы будем делать после
я предлагаю взять вина
сыра, рыбы, каких-нибудь чипарей
и устроить пикник здесь же у реки
вход по тем же билетам
и главное никаких гитар
если хочешь можем накуриться
но это опционально
поиграем с тобой в игру
на 24 часа запрещается употреблять
имена художников
названия жанров и полотен
штраф – переезд на другой берег
туда, к бардам
потому что искусство это не то что они закопали
это даже не эти загорелые бульдозеристочки
искусство это когда от тебя чуть пахнет мальбеком
а я чувствую это потому
что между нашими губами
осталось миллиметра два
ну может быть с половиной

 

АНТОН ЧЕХОВ, 45

ты же знаешь что этого никогда не будет
благородных дежурств в тифозных бараках
(если нужна кровь возьмите мою)
обнимашек на воробьёвых горах
(у меня есть мечта джо)
концертов на уэмбли
после которых боно похлопает по плечу и скажет
давай чувак я всё теперь ты
хочешь очки хрен сам придумаешь чонить
нобелевских банкетов с давно заготовленной импровизацией
я тоже я тоже я тоже не пью кофе
мне тоже нужна другая чашка
и вся академия такая на цырлах
и несут несут тебе чашку из ближайшего старбакса
без кофе но всё равно с надписью Салман
а ты уже резвишься уже всё уже не остановить
и такого не будет что ты приехал из командировки
а ремонт уже сделан и тебя просят не ругаться
если вдруг что не там где ты привык
и такого не будет что август
и ты сидишь на даче и пьёшь какую-нибудь сливовицу или там киршвассер
и цикады и отключили интернет во всём мире
чтобы никому не было обидно
а дача при этом в крыму в алуште
и он не наш и от этого особенно прекрасен и ленив
и гола на маракане в добавленное время через себя в падении
и ёлочных шариков в салатнице
и никто не зайдёт за солью
и душнила-родственник не будет
катать тебя по району
на старой ментовской тачке
и не будет ни чатов
ни электронных писем с разницей в полминуты
и соседская девочка выбросится из окна
шестнадцатого этажа
в обнимку с любимым плюшевым мишкой
чтобы не так страшно
и сердце мишки разорвётся первым
где-то этаже на пятом
больше от сострадания
чем от пессимизма

 

STRACCIATELLA

а вот ещё если и признаваться в любви
то только в тот момент
какой всегда бывает в классических мелодрамах
когда до конца осталось минут десять
и режиссёр хочет показать что они никогда не будут вместе
он надевает постылый деловой костюм и едет в Ниццу на встречу производителей мороженого
(в Ниццу! на встречу!)
а она последние два дня умоляла его как раз туда не ездить
потому что у неё есть альтернативный вариант
и тогда она улетит на Гавайи с противным очкастым Луиджи
и музыка уже играет грустно-разлучная
и она смотрит в камеру со слезой
и двумя расстёгнутыми пуговицами рубашки
прекрасная как Орнелла Мути
(в исполнении Орнеллы Мути)
и он с остервенением пинает колёса
остановившись перекурить на заправке
но зрители знают и режиссёр знает что зрители знают
что это всё только уловки
потому что такая красивая пара
такая красивая пара такая красивая пара
такая красивая пара
(такая красивая пара!)
не может не оказаться вместе
а противный Луиджи останется
пить свои дорогие никому не нужные вина
и жрать тонны мороженого stracciatella
потому что законы мироздания милосердны
и медленные обезьяны богов
держатся даже за такие тупиковые ветви развития
как мы с противным Луиджи

 

ПАСТАФАРИ

во времена северного ветра мужчины
выходили из дома и шли к оставленным на берегу лодкам
шли к кораблям шли к дирижаблям
северный ветер заставлял их двигаться
они смолили лодки они плевали на корабли
они штопали дирижабли
женщины ждали их дома они раздвигали
ноги они жарили ядовитые грибы они
включали тихую музыку
мужчины возвращались и путали дома
они специально путали дома каждый
мужчина считал себя обязанным
прийти в чужой дом и говорить с чужой женщиной
хотя так тоже сказать нельзя это апроприация
во времена северного ветра никто никому не принадлежал
так что дом мог быть чужим а женщина
пусть она будет просто другая
и вот каждый мужчина говорил другой женщине
я сегодня славно потрудился я просмолил
четырнадцать лодок я плюнул на два
корабля я заштопал тридцать шесть
дирижаблей так пусти меня скорей дай мне
скорей ядовитых грибов прошазамить музыку и припасть
и другая женщина смотрела на него и ничего не отвечала
и мужчина молил ну скажи ну скажи хотя бы
это брамс? это жарр? это брегович?
и другая женщина смотрела на него долго и пристально
и говорила ему сквозь раздвинутые ноги
не начинай даже не начинай

 

АМЕРИКА

нашей америкой был тискре
никто не думал о самоубийстве
никто не принимал ислам
даже никакого эскапизма
это была такая внутренняя шутка
что если вдруг что то однажды
можно выйти из дома
сесть на четвёртый автобус
и уехать в тискре
а что уже там делать разве не всё равно
нашей америкой было пальяссааре
однажды там был какой-то концерт
я не помню никого из тех кто там выступал
какие-то ваннаби металлисты из местных
и надо было ехать туда по какому-то промозглому ноябрю
не то марту короче было очень не холодно даже
а неприятно и ветер и вот это ощущение неуютности
и какие-то пьяные люди а мне всё никак
не удавалось опьянеть и как всегда были какие-то девушки
они там всегда были и всегда не мои
притом мне иногда казалось что и они бы не прочь
но мне никак не удавалось опьянеть
и вот это ощущение опциональности происходящего
нашей америкой было кунцево
надо было ехать на электричке
не помню уже откуда с какого-то
из тогда ещё московских вокзалов
и как раз надо было гулять по тогда ещё москве
чтобы протрезветь потому что ну кто же
приезжает к малопонятным родственникам набуханным
тем более в семнадцать лет
там понятно все уже всё понимают
но официально как будто нет
плюс приличия всегда важны приличия
даже в семнадцать лет потому что ну какие
ну какие мы там бунтари так обычные пост-советские
школьники набухавшиеся до выпадения глаз
от вот этой америки от вот этой
студентки привязанной к батарее
от вот этого шнура в кожаном пальто
и кто тогда мог знать что потом шнуром
будут называть совсем другого человека
а не того кто в тогда ещё метро
громко кричал это мои эстонские
это мои эстонские друзья
от этой девушки которая села пописать
где-то в районе тогда ещё кремля
и как-то так всё и завертелось
а когда мы уже доехали до америки
стараясь держаться максимально вертикально
мои американские родственники
спросили нас будем ли мы пить
ведь мы уже совсем взрослые
может

 

ЕВАНГЕЛИНА

Евангелина так похожа на Евангелину
с Евангелиной у меня ничего не было
а с Евангелиной уже и не может быть
в силу разницы в возрасте
возможных обвинений в педофилии
и полном отсутствии желания
совершать скачки языком по нёбу
разве только Евангелинина рта
а вот с Евангелиной могло бы что-то и быть
в конце нашего единственного свидания
которое она возможно таковым не считала
она дала мне понять что не против того
чтобы у нас с ней что-то было
и я прямо считал намёк что мне обычно
вообще не свойственно
и не стал прокрастинировать
что мне обычно вообще вообще
не свойственно
а предпринял шаги но Евангелина
слилась и сделала вид что ничего такого
и не говорила
есть там один ушлый хуй который
должно быть подсуетился
но это я от зависти конечно
Евангелина прямо красавица
а у Евангелины рука в чернилах от ручки
они так сейчас делают в школе
типа прототатуха и никому не идёт
а вот Евангелине идёт
я мог бы сейчас показать на Евангелину Евангелине и сказать
смотри как похожа на тебя
и Евангелина может быть спорила бы
но я-то вижу что похожа
главная проблема лирических текстов
стареющих наблюдателей вроде меня
заключается в том
что невозможно использовать
ни одно настоящее имя хотя оно
допустим даже и ложилось бы в размер
потому что кто-то может подумать что
это про неё а это совсем не про неё
а Евангелина вообще ни разу не подумает
и вот имя Алексей я назвать могу
и могу при случае объяснить при чём
во всей этой истории Алексей
а имя Евангелина назвать не могу
хотя Евангелина так похожа на Евангелину
что я даже подумал не сестра ли
(настоящие имена редакции известны)

 

ЭНДИ

в понедельник приехала грейс
мы взяли такси (4 доллара суки всё дорожает) и поехали к лу
хорошо провели время много снимал
немного лсд наслаждение мужчины от минета биф веллингтон
дофамин ядерная бомба разрушение городов
вы не будете жить вечно а мы и подавно
не сказать чтобы это кого-нибудь сильно интересовало
впрочем каждый конкретный день никогда не бывает последним
всегда будет ещё один
и ещё один
и даже уже понимая что тебе не выбраться ты всё равно
будешь оставлять последние пятнадцать страниц недочитанными
чтобы было чем заняться в будущем
какое смешное слово
я не знаю знаю ли я как это называется
этот город распарывает и распирает меня
в отличие от нас всех он точно жив
давай просто сегодня никуда не пойдём
смотри как подорожали такси
закажем пиццу будем смотреть на птиц
может быть целоваться

 

ПАННАКОТТА

и вот они сидят такие в ресторане
жрут свою паннакотту
заигрывают с официантами
особенно с этим красивым мальчиком
почти модельной внешности
в модных штанах с такими завязками
типа шнурков но больше
ну вы знаете
мода не мой конёк
она поправляет лямку бюстгальтера
он смотрит на неё небритым лицом
с альпачиновским шрамом
она через слово вставляет ‘муж”
“нам два бокала, мне и мужу”
“у мужа аллергия на рыбу”
“мужу кофе, а мне зелёный чай”
и он думает – пора бросать эту женщину
достала задрала сил нет
да и сиськи у ксюхи лучше
а она думает когда же
когда же подействует яд
и он встаёт извиняется
уходит в туалет и не
возвращается оттуда
не потому что подействовал яд
а потому что оттуда нет возврата
оттуда открывается прямой путь
в катакомбы в другие миры в инобытие
и она ждёт десять минут
ждёт двадцать минут
ждёт сорок минут
платит по счёту
и уходит какой-то неровной походкой
ощутимо старея на ходу
официант с завязками на штанах
провожает её взглядом
без всяких эротических сожалений
сука не оставила чаевых

 

MEZZOGIORNO

допустим июльский полдень на площади одного из маленьких
городков чинкветерры
воздух естественно плавленый пахнет смолой и гашишем
два комиссара за столиком пьют апероль
под ногами хрупкие шприцы
стайка прустовских девушек белым шумом трещит о тулуз-лотреке пробираясь на киношную виллу
две – на велосипедах и кажется без
нижнего белья
неподвижный набриолиненный чиро в дверях своей лавки курит и смотрит на девушек
(immobile, pun intended)
представляя сколько пенальти забил бы каждой из них и в какие
ворота
двух комиссаров размазало какая там на фиг омерта
говорить невозможно в силу паралича
языка
этот воздух не предполагает движений
голуби дуют как совы
клаксоны весп выбивают из площади такты
шестидесятого ретро
вверху на балконе
боги вкушают свой бранч
ножку младенца глодает сатурн а юпитер
не может догнаться амброзией посылает за граппой
и голый в умат ганимед вносит её на подносе
проливая и тренькая
пластинка с лоретти заела на джа
мопс недовольно виляет остатком
скоро смерть и сиеста

 

ПРОИСХОЖДЕНИЕ ВИДОВ

какова участь пьяного мужчины
остающегося спать в автобусе на конечной
когда все все все выходят из автобуса
включая водителя и никто никто
не будит его потому что брезгуют потому
что мало ли что потому что
нет дела и нельзя их за это осуждать
и автобус остаётся в парке в депо там где
нет совсем ничего кроме воспоминаний о
пункте сдачи стеклотары когда-то
располагавшемся в здании неподалёку
в каком подвале он проснётся и под какими
анестетиками как об этом узнает его жена
какую почку ему оставят левую или правую
какую ногу
что произошло с женщиной
вот с этой женщиной с фотографии семидесятых
на балконе мустамяэской хрущёвки
не такой от которой закипает
кровь и расширяются пещеристые
тела а той другой ошеломляющей
накрывающей тебя с головой красоты новой
волны как та девушка что
тусила с бельмондо в на последнем
дыхании
кого она родила в промежутке между
этим балконом и одышкой корвалолом
криками соловьёва
по телевизору
сколько проживёт эта девочка
эта внезапная арабка с пакетом из
макдака говорящая по громкой
связи неожиданным гортанным
голосом тычущая пальцем в
проносящийся мимо зоопарк и уклоняющаяся
от руки то ли матери то ли иной родственницы
закрывающей ей рот полный
хны и возможно золота
впрочем времена уже
другие
куда делся тот мальчик
который прижимал незнакомку в одном
забытом кабаке к стене в прямом и переносном
смыслах этого слова и требовал
да требовал у неё определиться
с кем она будет вот прямо сейчас
целоваться с ним или с его приятелем
куда пропал его взгляд с рельсов
на представительницу солнечной
словении которая конечно не сделала ничего
такого но гораздо романтичнее рассказывать
что прямо спасла и прямо от
смерти где этот смешной фиолетовый
костюм с выпускного какими
словами ему было сказано
что я уже определилась и с закрытыми
глазами или с открытыми на кого
он был больше похож на маму
или на папу