Print This Post

П.И.Филимонов. Ни слова о Джо Дассене. Рец. на книгу: Сергей Тимофеев «Stereo»

Новые oблака
3-4/2013 (65-66) 31.12.2013, Таллинн, Эстония

Ни слова о Джо Дассене

П.И.Филимонов

Рец. на книгу: Сергей Тимофеев «Stereo» («Орбита», Рига, 2012)

В первый раз я попал в Ригу лет в 14, кажется. Так бывает, живёшь совсем рядом с каким-нибудь замечательным местом, и попадаешь в него относительно поздно и то совершенно случайно. Мы ехали с мамой в Сочи, на поезде. Тогда была такая странная система, что из Таллинна в Сочи ходил не целый поезд, а отдельный вагон. Он доезжал до Риги в составе поезда Таллинн-Рига, где его отцепляли и прицепляли уже к поезду Рига-Адлер. Между отцеплением и обратным прицеплением проходил целый день. Первый поезд прибывал в Ригу утром, а поезд из Риги уходил в Адлер уже глубоким вечером. Что нам было делать? Мы и гуляли.
У разных людей разное отношение к первому впечатлению. У меня оно тоже, в общем, разное. Даже если сужать тему и говорить о городах – а о чём ещё можно говорить в контексте творчества Сергея Тимофеева? То есть, говорить можно ещё о многом, но о городах хочется говорить в первую очередь. Не только о Риге. Но о ней в большей степени.
Итак, возвращаясь к первым впечатлениям о городах – я не знаю, верить им или нет. Не знаю, как относиться. Иной раз город, к которому потом будешь возвращаться мыслями и воспоминаниями в течение долгих лет, с первого взгляда не впечатляет совсем ничем – или, больше того, поражает с какой-нибудь неприятной стороны. Иногда наоборот – ты выходишь откуда-нибудь из автобуса/поезда/самолёта – и бабах! Кружится, летит, трепыхается, блестит, бьёт сразу в голову и в глаза, кажется, не город, а калейдоскоп, бумеранг, феерия. Приглядишься, пообвыкнешься – и оказывается, что это всё, что тебе имелось предложить. Но иногда первые впечатления оказываются верными и лучше всего передают те ощущения, которые в итоге у тебя об этом городе складываются с точки входа и до неопределённого времени – до точки следующего входа? До момента, пока город не поглотят равнодушные волны Безымянного моря. До твоей собственной смерти. До момента переоценки всего и вся. В Барселоне мой приятель назначил мне первую встречу (я только-только с самолёта) возле «Пицца-хат», что у станции метро такой-то. Добираюсь, располагаю сумку на парапете, закуриваю и оглядываюсь. Прямо за мной краны, ещё краны, Саграда Фамилия и ещё краны. Много раз уже писал, что невозможно рассказать об этом моментальном ударе по голове человеку, который не был в том месте и в то время. Приятеля я дожидался в изрядном офигении, из которого уже в ту поездку так и не вышел. При выходе из поезда в Батуме мы с друзьями попали под шквал рекламных предложений самого разного характера:

– Квартира надо?
– Особняк хоти?
– Денег дай?

И, с боями пробившись сквозь всё это лингвистическо-этнографическое великолепие, погрузились в такси с содранной обшивкой салона и с двумя (!) работниками внутри. Один вёл машину, второй развлекал нас разговором и выполнял функции штурмана, заключавшиеся в периодическом вылезании из машины и спрашивании дороги у местного населения.
Мои первым впечатлением от Риги было кладбище. Как-то мы с мамой свернули от Рижского железнодорожного вокзала совсем не туда, куда сворачивают все нормальные люди, и оказались на каком-то холме, по обе стороны которого была кладбищенская ограда. Сейчас, когда я вспоминаю, в голове играет Бах, тот, что из «Соляриса», мы движемся нарочито медленно и осмысленно, жара плавит и отупляет, и Рига втекает в меня по каплям, растворяясь в крови. Не удивлюсь, если тогда ничего такого не было. Память склонна проделывать с нами самые разные штуки. Кроме последнего факта. Он был. Доказательство тому – хотя бы в том, что я сейчас сижу и пишу эту рецензию. Хотя уже видно, по-моему, что никакая это нафиг не рецензия. Я вообще не умею писать рецензий. Со всеми этими вот цитатами, синтаксическим, морфологическим и тропологическим разбором, с проникновением в тонкую душевную организацию автора и так далее. Не умею. И не считаю нужным подвергать текст аутопсии. Было тихо и безлюдно. Начиная с этого кладбищенского холма, и дальше, до Старой Риги включительно. Всё под Баха, под неторопливо уходящего в даль гармоничного Баниониса, держащего за руку моё детство.
В следующий заслуживающий упоминания раз я приехал в Ригу под Рождество, в лютейший мороз, что-то не то в самом конце девяностых, не то в самом начале двухтысячных. То ли из упорства, достойного нашего тогдашнего возраста, то ли за неимением куда податься, мы снова много и долго гуляли. Скорее всего, да, из упорства. Раз приехали гулять, так будем гулять. Холод был совершенно нечеловеческий, на одной из площадей что-то вещала, окутанная облаком пара из собственного рта, Вайра Вике-Фрейберга, мы пили «Рижский бальзам» из горла под вантовым мостом, меня передёргивало, Старая Рига снова была полупустой, вымершей, как и то кладбище в моём детстве.
Потом я приезжал в Латвию вообще и в Ригу в частности ещё много раз, но всё время уже было не то. Всё время уже были то друзья, которые занимали моё время и организовывали мой досуг, то прочие какие-то мероприятия, надо было куда-то бежать, куда-то успевать, быть точно в назначенном месте в точно назначенное время, а оттуда ещё успеть куда-то дальше, бегом, зная своё расписание и успевая в промежутках обедать и разве что самым мелким скоком проскакать по запомнившимся с тех двух первых раз местам. Я относительно узнал город, но зато я больше ни разу не бывал в Риге праздношатающимся незнакомцем. Она открылась для меня – и закрылась одновременно. Я утратил ощущение растворённого погружения, медленного течения времени, удовольствия от своего медленного отстранённого присутствия.
Теперь я испытываю это чувство по отношению к Риге только тогда, когда читаю стихи Сергея Тимофеева. Собственно, он не обязательно пишет о Риге, и, собственно, наверное, в данном случае мне мешает знание того, что поэт – рижанин. Но я ничего не могу поделать. Все эти моментальные картинки, все эти без видимого подтекста зафиксированные моменты из жизни накладываются на мой личный жизненный опыт – и я снова оказываюсь там и тогда, в той полупустынной летне-зимней Риге, ничего там не делаю, как герои одного из его стихотворений в Саулкрастах, и впитываю, ощущаю, проникаюсь.
Именно поэтому я не умею писать рецензии. Я всё всегда свожу к личным ощущениям. Но разве не к этому сводится всё восприятие поэзии нормальным дилетантом? Поэзия Сергея Тимофеева – поэзия молодого, (настолько, насколько мы кажемся молодыми сами себе в наши сорок), предельно урбанистически настроенного, даже озабоченного где-то (настолько, насколько мы в состоянии раствориться в городском пейзаже), обременённого интеллектом (настолько, что иногда он прямо мешает, особенно тогда, когда нужно просто сбросить все свои иронично наклеенные маски и просто натуральным образом заорать – от боли ли, от грусти ли, от безнадёжности ли) созерцателя. Довольно многие из его текстов я сам хотел бы написать. Но написал их он. И продолжает писать. А я продолжаю читать его тексты и переноситься в виртуальную Ригу, в ту Ригу, которой, наверное, уже и нет, в небесную Ригу, сказал бы я, не побоясь обвинений в богохульстве. Где я неторопливо иду по улицам, не зная, что ждёт меня за углом, не зная будущего, впитывая моментальное настоящее, растворяясь в нём, в этом здесь и сейчас, тянущемся, как прохладная патока, под музыку Баха и тексты Тимофеева. Чувствую себя вечным героем чужой фотографии. Вечным фотобомбером, влезшим куда его не просили. В чужую жизнь, кажущуюся, как всегда, лучше и значительнее своей. И мне хорошо.
Больше я ничего сказать по существу сборника «Stereo» («Орбита», 2012), пожалуй что, и не могу.

Также в номере:
fs. Музыка 2013, TOP 10    Вячеслав Усеинов (Фергана/Ташкент). Интервал совпадений. Стихи    Маарья Кангро. Чёрный помидор. Стихи    Калев Кескюла. Беззащитная любовь. Стихи    Лийна Таммисте. Refresh. Стихи    Катрин Вяли. Борьба со словами. Стихи    Калью Крууза. Здравствуй, обычный человек! Стихи    Эне Михкельсон. Лягушки в высокой траве. Стихи    Кристийна Эхин. Ходящая по воде. Стихи и рассказ    Владимир Горбаченко. Как-то так. Стихи    Владимир Горбаченко (1964-2013) / Игорь Котюх    Анатолий Бузулукский (Санкт-Петербург). Несчастный откат. Рассказы    Сильвия Плат. Ариэль. Стихи    Сильвия Плат. Из ранних стихов    П.И.Филимонов. Журналистское расследование. Стихи    Гарри Беар (Чебаркуль, Челябинская обл). Студент. Повесть    Владимир Пашкин (пос Аять, Свердловская обл). Тацим. Рассказы    Арви Пертту (Паркано, Финляндия). Лесонен и снотворное. Рассказы    3-4 2013 (31.12.2013)    П.И.Филимонов. Ни слова о Джо Дассене. Рец. на книгу: Сергей Тимофеев «Stereo»    П.И.Филимонов. С преподвыподвертом. Рец. на книгу: Сергей Носов «Франсуаза, или Путь к леднику»    Юлия Подлубнова. Великая, всемогущая, непредсказуемая, абсурдная. Рец. на книгу: Мехис Хейнсаар «Волшебный и грозный мир природы»    Алевтина Дорофеева (Москва). Гарпастум. Стихи    Игорь Жуков (Иваново). Филемон и Бавкида. Стихи    Чарльз Бернстин. Весь виски в раю. Избранные стихи III    Чарльз Бернстин. Женомуж. Избранные стихи II    Чарльз Бернстин. Софист. Избранные стихи I    Татьяна Данильянц (Москва). Говорит и показывает душа. Стихи    Ян Пробштейн (Нью-Йорк). Ожившие шорохи. Стихи    Мирьяна Петрович (Белград). Апсида. Поэма    Янина Вишневская. Лучшие компьютерные игры. Стихи    Зинаида Линден (Турку, Финляндия). Город воображаемых театров и темниц. Эссе    Татьяна Щербина (Москва). Портреты городов. Стихи    Игорь Белов (Калининград). Дивизия радости. Стихи    Александр Кабанов (Киев). Чёрный вареник. Стихи