Никита Дубровин. Летели шмели. Стихи

***
Летели шмели,
закрывая небо
мохнатыми тушками
облака крася в черножелтобелое
жужжа вдоль солнца
жаркого
шестигранного
веселые добрые шмели
мели
крыльями, словно веслами
загребая сладкий воздух
превращая в патоку
смех
а люди кричали тыкали палками
убей шмеля
он ужалит
ох доченька скорее уйди в дом
дайте же кто-нибудь наконец чем прихлопнуть
опасно.
А шмели все летели
мели
мимо людей
Несли сладкий воздух
мимо криков, паники, слов
большие мохнатые шмели
крася небо в желточернобелое
хватит уже кричать.

***
Сто пятнадцатый сон Брахмы
Сто пятнадцатый сон Брахмы
перекатывается сквозь рябь бытия
людей, планет и кусков случайных вселенных.
Сквозь черные силуэты
ушедших в прошлое дней,
секунд и эпох.
Мироздание омывается
легкой улыбкой Созидателя.
Взорвалась сверхновая
скрипнула дверь
вскипел чайник
умер старик.
Маленькая девочка заплакала
когда пьяный отец снова ударил маму.
Мертвая рыба
плавает вверх брюхом
в отравленной реке,

пока работяги в желтых комбинезонах
скатывают с грузовика ржавые бочки.
Атомы гелия сливаются,
образуя атомы лития,
темная материя уравновешивает энтропию.
Танк стреляет в жилой дом.
Брахма спит, улыбаясь.
Он задумывал это как-то иначе.
Сто шестнадцатый сон скоро начнется.

***
С хрустом,
Со свистом,
С предвечным треском
Снова упущенного
Сизифова камня,
перекатываются стекляшки
цветные, искристые,
икристые
В наглухо запертой тюрьме
калейдоскопной трубки.
Узоры из судеб переливаются
друг в друга,
постепенно стирая углы,
царапая окно наружу,
отражая в непостоянстве
вращение времени.
Благосклонный глаз
смотрит Гагариным на мельтешение
слегка поворачивая мир.
Если крутить достаточно долго,
грани изгладятся,
Зеркала помутнеют,
узоры станут проще.
Благосклонный глаз
хряснет трубкой оземь,
раскидав бисер.
Гагарин улыбнется куда-то в другую сторону,
А мы останемся лежать
В грязи.

***
Прорастает в раю пырей,
зацветает в аду шалфей,
Мы тут все побросали за борт
кроме ржавых своих цепей.

Закурил «беломор» Харон,
Из каптерки достал граммофон.
Нас, как мух, в себя вклеил Стикс –
В нем вода превратилась в гудрон
Скука ноет, как старый абсцесс…
Карты ловко тасует Гермес,
Я поставлю последний обол,
Но мухлюет подлец Ахиллес.
Льдистой далью сверкает Коцит,
Геркулес рядом учит иврит.
Я в Элизиум выграл билет,
Но уже и без Леты забыт.